Генеральный информационный спонсор
 
Новости Публикации Литература НАСТ Законы Ссылки Каталог фирм
Paintball Фильмы Оружие Инфозащита Приколы Тесты О проекте
[Гостевая]
[Пишите нам]
[Главная]







 


1 сентбяря 2005 г.

Зарождение промышленной разведки и контрразведки
От античности до начала XX века

История промышленного шпионажа и контршпионажа знает так много удивительных операций, что было бы грешно остановиться на одной из них, не рассказав о других. Поэтому эту главу мы посвятим не одной какой-либо операции, а тому, как зарождалась эта отрасль тайной войны.

Если задачи выведывания военных секретов и политических планов противника испокон веков стояли во главе деятельности любой самой примитивной разведки, то и своего рода промышленный шпионаж всегда играл не меньшую роль.

В детстве многие зачитывались книгой «Борьба за огонь» о том, как одно доисторическое племя охотилось за секретом другого, овладевше­го умением добывать огонь. Секреты выделки шкур, изготовления лу­ков или копий — все становилось объектом шпионажа. Моисей и дру­гие библейские вожди засылали своих разведчиков в тыл врага «вызна­вать все о земле, ее плодородии, богатствах».

Хорошо поставленную службу экономической разведки имел древний Рим: он собирал подробные сведения о своих соседях и потенциальных противниках по многим экономическим аспектам, в том числе о климате, состоянии дорог, плодородии земель, трудолюбии населения, наличии продовольственных запасов, о местах хранения и объемах сокровищ, накопленных церквями и правителями. Все эти сокровища выявлялись разведкой и впоследствии оказывались в «сейфах» Римской империи. Не случайно нынешним ученым не попадаются клады римской эпохи — есть более ранние или более поздние, а этих нет.

Шпионы римского императора Юстиниана — странствующие персид­ские дервиши — раскрыли секрет производства шелка, привезя из Ки­тая шелковичных червей в полостях своих посохов. В свою очередь и японцы послали в Китай официальную делегацию якобы с целью при гласить китайских мастеров по производству шелка в Японию, хотя за­ведомо знали, что им откажут. Делегация провела при дворе китайского императора столько времени, и вела себя так умело, что выведала все секреты, и вскоре Япония стала производить свой шелк.

Но подлинным создателем экономического и военно-промышленного шпионажа можно, пожалуй, назвать Чингисхана.

Ни одного похода он не предпринимал без изучения экономической обстановки на территории будущего противника: природных богатств, наличия полезных ископаемых, уровня развития ремесел и военного дела, сокрытых сокровищ, богатых могильников. Не без помощи шпионов в руки Чингисхана и его ближайших наследников попали огромные бо­гатства Аббасидов, сокровища китайских царей и багдадских халифов, золото исидов. Своеобразным был подход Чингисхана к тому, что ныне называют «ноу-хау». Почти поголовно уничтожая население завоеванных городов, он сохранял жизнь мастерам, оружейникам, златокузнецам, архитекторам и другим людям, владевшим тайнами ремесла; более того, он установил закон: учиться у всех народов всему лучшему, что те создали.

В XVIII веке началась охота за «китайским секретом» — способом производства фарфора. В Китай засылали множество шпионов, и пер­вым из них, преуспевшим в этом деле, стал французский монах-иезуит. Ему удалось проникнуть в закрытый город Цзиндэчжэнь, где находилась императорская фарфоровая мануфактура. Он детально изучил технику производства твердого фарфора из каолина и, несмотря на бдительность китайской контрразведки, сумел отправить во Францию образцы сырья. Некоторое время спустя там началось производство заменитого севрс­кого фарфора.

В свою очередь, английский агент Томас Бриан, работавший в Сев­ре, похитил у французов технологию производства фарфора, и вскоре она была запатентована в Англии!

Надо сказать, что немецкими химиками (точнее, алхимиком Фрид­рихом Бётгером) секрет производства фарфора был открыт самостоятель­но в начале XVIII века и погоня за секретом саксонского фарфора была не меньшей, чем за китайским. Бётгер так тщательно берег свою тайну, что, кроме него, ее никто не знал: по его настоянию половину рецепта выучил наизусть ученый Немиц, вторую половину — Гартельмей.

Можно смело утверждать, что в течение целого столетия фарфор был главной мишенью шпионажа.

Но, естественно, охота шла и за другими производственными секре­тами. Английский литейщик Фомо, находя английскую сталь того вре­мени низкокачественной, переодевшись в лохмотья, под видом стран­ствующего скрипача отправился на континент, где, посетив все европей­ские сталелитейные центры, сумел выкрасть секреты производства луч­ших сортов стали. Вскоре его заводы сделались крупнейшими в Англии. Он умер богатым человеком, а его дети получили дворянский титул.

Далеко не все промышленные секреты приходилось добывать с не­имоверным трудом. Например, изобретение пороха приписывается не­мецкому монаху Бертольду Шварцу, жившему в XFV веке, в то время как секрет его производства был почти одновременно похищен или куплен без особого труда рядом европейских шпионов у мусульман и китайцев. Так же легко были похищены у арабских алхимиков все секреты произ­водства кислот.

С другой стороны, в древние времена, как и сейчас, шпионы часто терпели фиаско, благодаря чему многие секреты древности остались нераскрытыми и по сей день. К примеру, так и не удалось выведать тайну «греческого огня», опаснейшего оружия средневековья, хотя в течение четырех столетий промышленный шпионаж всех стран был сосредото­чен на нем. Огонь сжигал все кругом и, если его пытались гасить водой, вспыхивал с новой силой. Секрет огня не раскрыт и сегодня, и даже его сравнение с напалмом — не в пользу последнего.

Помимо упомянутого «греческого огня», к нераскрытым относятся секреты герметической закупорки, холодного света, абсолютно чистого железа, сверхтвердой стали и, к счастью, многих ядов.

Бывали в истории и случаи, когда некоторые секреты, могущие при­нести вред человечеству, уничтожались умышленно. В частности, в 1903 году русского профессора Филиппова, который изобрел способ пе­редачи на расстояние по радио ударных волн взрыва, нашли мертвым в его лаборатории. После этого, по приказу Николая И, все документы были изъяты и сожжены, а лаборатория разрушена. Неизвестно, руко­водствовался ли царь интересами собственной безопасности или буду­щим человечества, но действительно подобные средства передачи силы атомного или водородного взрыва были бы гибельными для населения земного шара.

Шли годы и десятилетия, объектов для промышленного шпионажа все прибавлялось. Постепенно он становился «узаконенным». Так, декрет французского правительства 1791 года, признававший «за всяким, кто первый привезет во Францию какой-либо иностранный промысел, та­кие же льготы, какими пользовался бы его изобретатель», фактически явно поощрял промышленный шпионаж.

В конце XVIII века в Манчестере возникла ассоциация борьбы с па­тентами и монополиями. Вероятно, это была первая всемирная органи­зация, поощрявшая промышленный шпионаж. Постепенно, поддержи­ваемый государством и промышленниками, он превращался в важный фактор как промышленной революции, так и политики. В шпионаж вов­лекались все новые лица, и среди них не только платные шпионы, но и ученые с мировым именем.

Мысль о том, что качеством пива можно отомстить за поражение в войне, кажется забавной. Но именно ею руководствовался Луи Пастер после войны 1870 года, когда, добыв все сведения о рецептах немецко­го пива, создал свое, французское, превосходящее то, которое произво­дилось в Германии. В своем патенте Пастер писал: «Это будет пиво на­ционального реванша...» В ответ немцы заслали шпионов во Францию, они добыли пастеровский секрет, и... равновесие было восстановлено.

Не стеснялся собирать через шпионов интересующие его сведения как у конкурентов, так и в далекой Европе и Томас Альва Эдисон. В конце XIX века фирма «Дженерал электрик» впервые в истории стала исполь­зовать ученых, в частности известного математика Штейнметца, как для научно-исследовательской, так и для разведывательной деятельности.

К промышленному шпионажу начали привлекать специалистов са­мых разных профессий, в частности нелегальных адвокатов. Задача пос­ледних — инструктировать шпионов, как далеко они могут заходить в своих действиях, а поскольку в законодательстве многих стран имеются большие пробелы, то, оказывается, что очень далеко! Например, если английский промышленник, оставивший в кабинете посетителя, вернув­шись, застанет его за фотографированием сверхсекретных документов или макетов, он решительно ничего не сможет предпринять. Здесь нет ни­какого нарушения неприкосновенности жилища, а фотоаппарат и пленка принадлежат посетителю, и, согласно английским законам, пострадав­ший даже не может отобрать их. Если же он попытается избить шпио­на, то может быть привлечен к ответственности за побои и ранения.

Используются разные лазейки и в законодательстве других стран. Поэтому промышленный шпионаж тем эффективнее, чем более высок уровень специалистов, занимающихся им и чем более высок уровень его  организации.

Очень эффективным был (и остается) японский промышленный шпионаж, поставленный на государственную основу. У многих существует ложное представление, что скачок японской индустрии начался лишь после Второй мировой войны. Однако это не так.

С конца XIX века Япония вступила на путь индустриализации. Все­ми правдами и неправдами она стремилась догнать передовые страны. Первое время японцы выманивали промышленные секреты, обещая размещать заказы, но вскоре эту их уловку раскрыли. Поводом для ра­зоблачения послужил занятный инцидент. Японцы попросили ознако­миться с устройством одного насоса, обещая сделать большой заказ. По случайности, в образце, который им был предложен, имелся дефект — дыра в цилиндре, соответствующим образом заделанная болтом с двумя гайками. Японцы скопировали насос буквально в таком виде, как его осмотрели, то есть с болтом и гайками. Этот случай получил широкую известность, и японцы заслуженно приобрели репутацию «поделыциков».

Однако японские шпионы и ученые продолжали усиленно работать, воруя чужие секреты, внося коррективы в производство, совершенствуя старое и изобретая новое. Вскоре они освоили изготовление бездымно­го пороха, торпед, новейшие способы литья стали, технику электричес­ких прожекторов большой мощности. Добыв с помощью шпионажа сек­рет производства высококачественных оптических линз, японцы выбро­сили на рынок фотоаппараты высокого качества по внеконкурентным ценам. То же произошло с виски и велосипедами. Начиная с 1910 года надпись «Сделано в Японии» стала символом высококачественного и дешевого товара.

К этому времени японские покупатели, туристы, студенты заполони­ли европейские и американские города, и каждый, как пчела в улей, тащил в Японию новые и новые промышленные секреты, тем более что японский кодекс нравственности и быта, известный под названием «Бу-сидо», вменяет в обязанность каждого японца шпионаж в пользу монарха и государства, считая такое занятие проявлением долга и чести.

Было бы наивно пытаться даже просто перечислить все изобретения или методы производства, похищенные в XIX и XX веках. Пожалуй, нет ни одного более или менее стоящего объекта военной или гражданской промышленности, который не стал бы предметом внимания иностран­ных разведок.

Задачами шпионажа становились не только получение уже завершен­ных изобретений, формул и методов, но и выявление изобретения в са­мой начальной его стадии, заявок на получение патентов, изобретателей и мелких лабораторий, терпящих финансовые затруднения и позволяю­щих затем использовать их в своих интересах, завладение секретами «ноу-хау» (вспомним Чингисхана), организация «утечки мозгов» и целый ряд других грязных и хитроумных методов. Борьба с ними велась зачастую не менее изощренными способами, которые и стали прообразом про­мышленной контрразведки.

Одним из государственных деятелей, особенно поощрявшим промыш­ленный шпионаж, был Наполеон. Он объявил нечто вроде конкурса и предложил ряд премий за изготовление (любым методом — похищени­ем или изобретением) лучших сортов стали. Как ни парадоксально, по­бедителем стал молодой немец Фридрих Крупп, купивший у шпионов несметное число секретных формул, сталь заводов которого впоследствии не раз нанесет огромные потери Франции и ее народу. Так он исполь­зовал премию Наполеона. Об истории империи Круппа, полной драма­тических и трагических событий, в которой громадную роль сыграли шпионы той или другой стороны, написаны многие тома и пересказы­вать ее нет никакой возможности. Мы же вспомним его потому, что сына Ф. Круппа — Альфреда можно смело назвать отцом организованной промышленной контрразведки.

Приняв наследство отца с отрицательным балансом, Альфред Крупп сам занялся шпионажем и вскоре разбогател, овладев рядом производ­ственных секретов. Вводя их на своих заводах, он поставил перед собой задачу: сделать так, чтобы они не были похищены. Поэтому он страстно увлекся делом промышленной безопасности. Он просил прусское пра­вительство обязать рабочих присягать ему в особой верности и лояльно­сти. Ему отказали, но это не помешало Круппу заставлять приносить ему присягу не только рабочих, но и шпионов, засылаемых к конкурентам. Он подозревал всех. Своему брату он послал служебную записку: «Я по­дозреваю ночного сторожа. Он часто бывает на работе днем».

А. Крупп успешно выполнил свою программу — максимальный вне­шний шпионаж и доведенная до крайности внутренняя безопасность. В 1872 году Крупп опубликовал и раздал рабочим правила внутреннего распорядка, чем впервые была легализована современная промышлен­ная безопасность. Одна из фраз этих правил гласила:

«Независимо от издержек производства необходимо, чтобы за рабо­чим постоянно наблюдали энергичные и опытные люди, которые полу­чали бы премию всякий раз, когда задерживали саботажника, лентяя или шпиона».

С годами контрразведка империи Круппа совершенствовала свою деятельность. Именно она разработала бесчеловечную технику облуче­ния посетителей (без их ведома) большой дозой икс-лучей, которые зас­вечивали фотопленку, вызывая в то же время серьезные физические рас­стройства.

Шпиономания и преследование инакомыслящих на заводах Круппа дошли до предела. С 1933 по сентябрь 1939 года 700 служащих Круппа были отправлены в концентрационный лагерь. В 1945 году в подвале бюро Густава Круппа в Эссене союзники обнаружили камеру пыток. Рас­следование показало, что служба промышленной безопасности Круппа подвергала пыткам лиц, подозреваемых в шпионаже, и хоронила их трупы на территории завода. Все эти зверские меры привели к тому, что за пределы фирмы Круппа не ушел ни один секрет.

Так же как и Круппа, основоположником промышленной контрраз­ведки можно считать Пинкертона, того самого, книгами о приключениях которого зачитывались наши деды.

Агентство Пинкертона, основанное в США в середине прошлого века, стало первым независимым агенством промышленной безопасности. Ему принадлежит заслуга серьезной постановки проблемы промышленного шпионажа и конртшпионажа. (Наряду с этим агентство «прославилось» жестокими преследованиями лидеров профсоюзного и рабочего движе­ний. Известный историк разведки Роуан утверждает, что «человечество не знало более отъявленных негодяев, чем агенты Пинкертона».)

Вскоре после возникновения агентства Пинкертона в Америке еще четыре крупных частных полицейских агентства — Бранса, Уекенхата, Глоба и «Интерстейт» — начали заниматься вопросами промышленной безопасности, затем к ним присоединились другие.

Методы по охране производственных секретов американцы приме­няли довольно крутые. Иные компании разрешали своим детективам стрелять в упор в каждого, кто без разрешения прохаживался ночью по отделам дирекции. Заодно было много случаев избиения полицейски­ми дубинками журналистов и профсоюзных деятелей под предлогом за­щиты от промышленного шпионажа. Регулярно проводились обыски посетителей и персонала предприятий, нередко сопровождавшиеся из­биениями. Широко практиковалась установка в отделах или лаборато­риях бесшумных кинокамер (телевидения еще не было), автоматичес­ки включавшихся в тот момент, когда из окна кто-нибудь проникал в пустую комнату.

Все эти мероприятия создавали атмосферу подозрительности и ис­пользовались не только в контрразведывательных целях, но и для све­дения счетов. Во многих компаниях были учреждены «консультации», одной из целей которых была слежка за возможными соперниками пре­зидента компании. Те тоже не дремали и использовали «консультации» для того, чтобы путем дачи неправильных советов подставить ножку президенту.

Эта атмосфера всесторонней шпиономании действовала на психику. Еще в 1935 году крупные американские компании «Кодак», «Дюпон» и другие принимали на работу психиатров, чтобы без скандалов отправ­лять в психбольницы генеральных директоров и вице-президентов под предлогом, что их деятельность представляет угрозу безопасности.

Борьба между крупнейшими компаниями требовала все новых шпи­онов и'контрразведчиков. Расходы на это уже в 1938 году составили свы­ше одного миллиарда долларов.

Все упомянутые выше методы относились скорее к пассивной защи­те секретов и проведению мер промышленной безопасности. Однако уже и в те далекие времена находились специалисты, считавшие, что зада­чей промышленной контрразведки является в первую очередь введение противника в заблуждение и профилактика.

И в этом деле Крупп оказался на высоте. В 1920 году он основал в Эссене бюро, занимавшееся промышленным шпионажем и камуфляжем.

Оно, в частности, сумело похитить у французов конфискованную после войны гигантскую пушку, стрелявшую по Парижу в 1918 году, и зака­муфлировать ее в гигантской заводской трубе (вспомним, что это было время, когда Германии было запрещено иметь и производить тяжелое вооружение).

Некоторыми фирмами предпринимались довольно наивные методы введения в заблуждение вражеских шпионов. К примеру, одна француз­ская компания по производству шин изменила градуировку на шкалах всех термометров, использовавшихся в производственном цикле. Ряд компа­ний по рекомендации контрразведки стал нанимать специалистов, вно­сящих в схемы или формулы, которые могли заинтересовать противника, незначительные изменения, но такие, после которых информация уже не стоила ни гроша, а шпионы продолжали добросовестно снабжать ею по­славшую их правительственную или частную организацию. Наиболее дей­ственными оказывались способы отвлечения противника на «негодный объект». В этом отношении блестящим примером может явиться програм­ма по созданию атомного оружия — «Проект Манхэттен».

Начать с того, что атомное соглашение между США и Англией, под­писанное 18 сентября 1944 года Черчиллем и Рузвельтом, проходило под кодовым названием «Производство сплавов для труб», что не могло в то время заинтересовать разведки противника.

В самих США руководство проектом было поручено генералу Лесли Р. Гровсу, совершенно не разбиравшемуся в физике, но хорошему орга­низатору и фанатику безопасности. Он даже спал с пистолетом и порт­фелем с секретными документами под подушкой.

Были приняты невиданные в те времена меры предосторожности. Почти никто из привлеченных к работе ученых не знал всей программы исследований. Все отделы были разобщены и размещены в разных зда­ниях. Во всех домах на каждом этаже дежурили вооруженные охранни­ки, на всех дверях и окнах были установлены электронные сигнализа­ционные устройства. У каждого сотрудника было две мусорные корзи­ны, одна из них — красного цвета — для секретных бумаг, которые каж­дый вечер сжигались в присутствии агента ФБР. Строго проверенные девушки носили пакеты из одного здания в другое, каждую сопровож­дал вооруженный детектив.

Посетители должны были не только заполнять в книжке посещений листок, но и сами отрывать его, таким образом оставляя на специаль­ной чувствительной бумаге отпечатки пальцев.

Гровс всячески поощрял распространение ложных, так называемых маскировочных сведений. Так, на предприятиях компании «Дюпон» был распространен слух, что в лабораториях и конструкторских бюро, куда был запрещен доступ большинству служащих фирмы и где работали над атомной бомбой, в строжайшей тайне разрабатывается новый вид ней­лона. В то время нейлон был новинкой, и эта мысль казалась правдо­подобной. На предприятиях фирмы «Крайслер» отделение атомной бом­бы в городе Детройте замаскировали под агенство по продаже облига­ций военного займа.

Когда был построен атомный город Лос-Аламос, меры предосторож­ности приняли фантастический характер. Некоторые жители получали документы (водительские удостоверения) без фамилии, фотографии и личной подписи, только с номером. Все телефонные разговоры прослу­шивались, письма проходили цензуру. Пассажиры уходящих из Лос- Аламоса поездов тщательно проверялись. Служба контрразведки гене- рала Гровса, насчитывавшая к концу войны 485 человек, проявляла та­кое усердие, что у отдельных служащих начались нервные заболевания.  Был случай, когда самого Гровса, забывшего дома пропуск, не пустили на объект.

Впоследствии Гровс в своей книге «Теперь можно рассказать исто­рию «Проекта Манхэттен» с гордостью писал, что все эти меры помог­ли сохранить тайну создания атомного оружия.

Тем не менее агенту советской разведки удалось добыть, а советской разведчице Елене Крогер вывезти из Лос-Аламоса секретные докумен­ты, касающиеся производства атомной бомбы. Приведенный пример показывает, что даже самые изощренные методы охраны секретов не всегда обеспечивают их сбережение.

Это и заставило специалистов по промышленной контрразведке ис­кать нестандартные решения, как, например, в компании Артура Лит-тла, основанной в 1880 году и насчитывающей 1400 ученых. Она при­надлежит только ее служащим, а прибыли откладываются в пенсионный фонд сотрудников фирмы. Считается, что эта система гарантирует пол­ную лояльность служащих и позволяет обеспечить абсолютную тайну осуществляемых ими исследовательских работ. Хотелось бы привести выдержку из заявления руководителя французской организации промыш­ленной контрразведки «ПСИ» полковника Барраля, бывшего сотрудни­ка спецслужб:

«Проблемы безопасности надлежит ставить на уровне той власти, которая может их разрешить.

Неэффективность систем безопасности многих французских предпри­ятий, искренне убежденных, что они защищены от промышленного шпионажа, объясняется тем, что они не организовали защиту информа­ции на надлежащем уровне. Люди, отвечающие за безопасность, часто плохо подготовленные или совсем не подготовленные к такой работе, изолированы от важных служб, деятельность которых им неизвестна, являются в глазах персонала полицейскими, а в глазах дирекции бреме­нем, хотя их работа плохо оплачивается. В конце концов они мирятся с этим подчиненным положением, и тогда их работа ограничивается не­которыми поверхностными обследованиями или составлением памятных записок, с которыми никто не считается. Находясь в таком второстепен­ном положении, они, как правило, последними узнают об утечках ин­формации, если вообще узнают о них.

Никогда не имея возможности сделать анализ положения с инфор­мацией на предприятии, они не знакомы с путями ее следования и не располагают к тому же ни властью, ни средствами, а порой и техничес­кими знаниями, необходимыми для предотвращения новых утечек.

Безопасность — новая наука, которую должны были бы изучить все директора. Это новая функция в промышленности, и ее место в правле­нии, а не в кабинете человека, которому поручено обследование, или начальника охраны».

Как сообщила в апреле 1992 года газета «Нью-Йорк Тайме», ЦРУ переносит внимание на экономику. Роберт М. Гейтс, директор ЦРУ США, сказал, что администрация Буша дала указание, чтобы около 40 процентов новых заданий для разведывательных служб страны каса­лось международной экономики.

Гейтс отметил, что обзор национальной безопасности «показал, на­сколько резко возросло значение международных экономических дел как предмета разведки». Тщательный анализ, проведенный 14 целевыми группами, показал смещение разведывательных приоритетов страны вплоть до 2005 года. Официальный представитель ЦРУ сказал, что пре­зидент Буш одобрил эти рекомендации.

По словам Гейтса, «около 40 процентов новых потребностей являются экономическими по своему характеру. Руководящие политики правитель­ства отчетливо видят, что многие из наиболее крупных задач и возмож­ностей до конца этого десятилетия и за его пределами лежат в плоско­сти международной экономики, и это свое видение они облекли в пере­чень задач для разведывательных служб».

Описывая эти задачи, он подчеркнул, что разведывательные органы «не занимаются, не должны заниматься и не будут заниматься промыш­ленным шпионажем. Разведывательные службы намерены наращивать усилия по отслеживанию тенденций в технологии, способных повлиять на национальную безопасность и экономическую конкурентоспособ­ность».

Так сказал начальник американской разведки. Естественно, возни­кает вопрос: верить ему или нет. Скорее всего надо следовать мудрой рекомендации бывшего американского президента Рейгана, любившего повторять русскую пословицу: «Доверяй, но проверяй!»


И.А. Дамаскин
"Сто великих операций спецслужб"

     Другие материалы по этой теме:



Rambler's Top100  
Moldova Top 100
Sec.ru - Весь Российский рынок безопасности  
 

© Copyright 2000-2003 www.sec4all.net